Бутик Жан-Поля Готье в Петровском пассаже

Тем временем обозреватель «Афиши» Алексей Васильев повстречался с Жан-Полем Готье. Разговор имел место в ресторане «Боско», что в Петровском пассаже, в два тридцать пополудни 21 марта.

- Ничего, если я закурю?

- Вы курите? Курите! Сам я сигарет в рот не беру, но приветствую всех курильщиков мира. Стоит курить на людях хотя бы в знак протеста: эти американцы потеряли всякое чувство меры. Ну а как? Они позапрещали известным актерам в контрактах курить не только в кадре, но и в присутственных местах — это ладно, к тому же нормальные из тех, с кем сладу уже нет, Джулия Робертс, к примеру, не стали подписывать эту чушь. Но мне сказали, они собираются отредактировать свои кинофонды: убрать с помощью компьютера сигареты из старых фильмов, чтобы в телевизоре духу табачного не было. И что это будет за поколение, спрашиваю я вас, которое вырастет на Дитрих с ампутированной папироской?

- Мои первые впечатления от Жан-Поля Готье связаны с телешоу «Евротрэш» — шведские мужские хоры крикунов, Рокко Сиффреди и прочие объекты первой необходимости.

- Я вел его вместе с Антуаном де Коном — тогда телеведущим, на Canal+ де Кон специализировался по рок-звездам, а теперь-то он вырос в актера и режиссера, из приметных. Как-то я давал ему пространное интервью по поводу Брижитт Бардо — какое влияние она оказала, то-се, пятое-десятое. Я все время сворачивал на посторонние темы, путал факты и имена, оговаривался — публику это чрезвычайно забавляло. Де Кон предложил мне поработать в одной упряжке. И пошло-поехало. Для меня это был своеобразный отдых, ну а как: темы выбирали за меня, тексты я читал с монитора.

- Наверное, сильно подняли свой культурный уровень?

- Поверьте, я и без всякой передачи знал кучу трэша: свинья грязь найдет. Если мне что и дал этот опыт — так это поставленную дикцию, навыки сохранения самообладания, контроль над мимикой. Я покинул программу, когда продюсеры стали давить: ты говори так-то и так, жестикулируй только так и никак иначе, — они требовали от меня законсервироваться в образе карикатурного педераста, и тут наши намерения разошлись. Я всецело отдался моде.

- И сшили Брюсу Уиллису кожаные брюки для «Пятого элемента», которые наряду с голубыми джинсами работы Ива Сен-Лорана, так угодливо облегающими Хельмута Бергера в «Семейном портрете в интерьере», являются самыми идеально сидящими мужскими штанами мирового кино.

- »Семейный портрет» — это Висконти, про 40-е годы, с Шарлоттой Рэмплинг?

- Нет, это про 70-е, с Сильваной Мангано.

- Бергера помню, штаны — нет. Что до Уиллиса — вы понимаете, я обмерял его лично, и, доложу я вам, само его тело скроено так, что напрашивается на идеально скроенные брюки. Я, конечно, привнес кое-какие элементы, но то, что вы называете идеальным кроем, вышло само собой. Таков Брюс. Еще он полюбился мне тем, что он тоже эдакий… Своеобразный сумасшедший, типа того.

- А «Распутницы» вам понравились? («Распутницы» — комедия о похождениях двух 50-летних подружек, помешанных на шампанском, экстази и одежде от Готье; Готье появляется в роли самого себя. — Прим. ред.)

- Вот уж не понравились! Хотя Жозиан Баласко — отличная артистка, и Габриэль Агьон — необыкновенный режиссер, и одежда вроде моя… Но то ли они подобрали как раз то, что Жозиан категорически не идет, то ли это палка о двух концах: как снять хороший фильм о женщине, страдающей дурным вкусом?

- То есть если б вы встретили такую бабу в ваших нарядах, вы бы не обрадовались?

- Ну что вы!

- А я-то думал, что вам нравятся дамочки помасластее — судя по тому, как вы увидели Денев в «8 женщинах».

- А, эти складочки на боках — мы называем их «отметины любви». Это может быть мило, по-домашнему. Вообще же, если у женщины есть грудь, а у мужчины — плечи, я стремлюсь это подчеркнуть, по-моему, в наше время правильно испытывать аллергию на андрогинность. Впрочем, я не против никого: и андрогин может быть привлекателен, таким находится место на моих показах и сыщется подходящая одежка в моих бутиках. Я ни в коем случае не фашист от моды, и моим клиентам нет нужды изнурять себя в спортклубе, чтобы выглядеть адекватно в одежде от Готье. Другое дело, что мой личный идеал человека все же ближе к Джейн Мэнсфилд и Арнольду Шварценеггеру. Но, я настаиваю, все должно быть пропорционально: огромная грудь при тощих ногах — это смешно. А что до дистрофиков и пузанов, то если я их и порицаю, это из чистого гуманизма: для здоровья все ж ни то ни другое не полезно.

- А вот жопа, какая у мужчины должна быть жопа?

- Наверное, все-таки не плоская — это некрасиво, даже неестественно. У всех древних статуй это накачанная, крепкая мышца. Кроя штаны, мужские ягодицы хочется подчеркнуть в первую очередь.

- Какая философия моды вам ближе — древнегреческая, находившая усладу в линиях тела, или древнеперсидская, искавшая красоты в складках ткани?

- В наши дни персы были бы японцами, которые своими нарядами стремятся скрыть тело, возьмите хотя бы Ямамото с его размахайками, а мы, со времен Диора пляшущие от корсета и линии талии, — греками. Хотя сравнение меня с древнегреческими дизайнерами не лишено остроумия: я балансирую между доспехами, обжимающими грудь и повторяющими ее мускулатуру, и драпировками, заигрывающими с контурами тела.

- Что первично — фантазия сшить ту или иную вещь или конкретные люди, которых хочется так или иначе одеть?

- Есть люди, которых хочется одеть, и люди, которых хочется раздеть, ха-ха-ха! Ну а как? Самое главное, чтобы у человека было желание стать одетым. Я одеваю и хочу одеть всех тех, кто хочет одеться.

- А вот у вас в московском бутике орудует лысоватый игривый продавец в тельняшке — есть критерий того, как должны выглядеть продавцы в ваших магазинах?

- Нет, ни в Москве, нигде. Что ж я, Соня Рикель, которая требует, чтобы каждый квадратный миллиметр бутика был пропитан «атмосферой Рикель», и продавщицы с утра начесывают себе паклю по бокам. Или Тьерри Мюглер, который подбирает подобных себе по комплекции. А тельняшки — моя любовь, я и сам в тельняшке. Кстати, униформу русских моряков я считаю особенно элегантной.

- А не кажется ли вам, что только тотальная униформированность и даст возможность разглядеть индивидуальность каждого: ведь когда людей перестанет разнить одежда, их черты проступят особенно явственно?

- Вот видите, вы это понимаете. И я это понимаю. Но — тсс — об этом молчок! Иначе такие, как я, останутся без работы.

Afisha.ru
Фото - gazeta.ru